Она носила карандаши в голове. Была доброй, но очень странной натурой. И понять ее мог только Илья. Ученик второго класса. В свою учительницу он был влюблен целый год и девять дней. Мальчик знал ее привычки. И главное — разбирался в карандашах. Она меняла их каждый день. Новый цвет — новые желания и настроения. Никто другой не замечал эти странные предметы в ее причудливой прическе. Но Илья знал точно. Зеленый карандаш говорил о собранности и рабочем настрое. Розовый — о мечтательности. Красный — о жгучих желаниях. Желтый — о сомнениях и неугомонных мыслях. Синий — о готовности нырять с головой.

В тот день Илья нервничал. Папа мальчика впервые собирался на родительское собрание. С тех пор, как мамы не стало, в его сердце была густая тоска.

— Я уступаю ее тебе, — звонко сказал мальчик.

— Что?

— Папа, я уступаю Тебе Алену Сергеевну. Люби ее и не обижай.

Мужчина рассмеялся и крепко обнял сына. Эти намеки он слышал уже не раз. Илья каждый день рассказывал папе о своей любимой учительнице.

После того собрания была назначена встреча. Так ее называл папа. Хотя Илья догадывался, что речь идет о свидании.

— Пап, ты не переживай, она тоже будет нервничать.

— Я абсолютно спокоен.

— Конечно, поэтому уже двадцать минут гладишь свою рубашку. Ладно, у меня есть идея.

— Рассказывай.

После этих слов Илья сделал очень взрослое выражение лица, чтобы объяснить папе всю серьезность ситуации.

— Я тут написал тебе шпаргалку.

— Дожил. Сын учит отца, как вести себя с женщинами.

— С одной единственной. Ты не торопись. Смотри сюда.

Следующие девять минут Илья в деталях рассказывал папе о карандашах. О характеристиках каждого цвета. О настроениях Алены Сергеевны. Отец внимательно слушал. А в самом конце таки засунул в карман подготовленную шпаргалку.

В ресторане был тусклый свет. Мужчина постоянно перечитывал текст шпаргалки и ждал. Главное – рассмотреть цвет карандаша, а дальше все станет ясно. Как себя вести. Что говорить. И куда смотреть.

Она зашла в зал и сразу улыбнулась. В ее улыбке было то сияние, которое так притягивает своей простотой и игривостью. А он. Он стоял и не мог пошевелиться. «Это провал», — подумал мужчина. Она была настолько красива и… без единого карандаша в голове. Ее волосы были распущены. В прямом и переносном смысле этого слова.

— А где же карандаши?

— Что, простите?

В тот вечер папа вернулся очень поздно. Илья уже спал. Но мужчина тихонько зашел в комнату, присел на кровать сына и спросил: «А ты бы смог называть ее мамой?»